Евгения Кретова, автор сборника «Дом с панорамными окнами», в рамках собственного проекта #Неформальный_разговор побеседовала с Марией АВЕРИНОЙ, чей роман «Контур человека: мир под столом» номинирован на всероссийскую литературную премию «Национальный бестселлер — 2020».
— Мария, у Вас много стихов, короткая проза. Скажите, «Контур человека» и переход в крупную форму дались сложно?
— И да, и нет. Роман «Контур человека» родился из рассказов, зарисовок, которые я писала на протяжении девяти лет. Создалась определённая привычка. Переход в крупную форму, а именно к написанию романа, стал необходим, когда я поняла, что в короткой мне вдруг стало тесно. В какой-то момент во всех этих «осколках» сами собой стали просматриваться сквозные линии: и сюжета, и судеб персонажей. Труднее всего было найти объединяющую идею, так сказать угол зрения. С этим я долго мучилась. Но когда это погрузилось в атмосферу 1990-х гг., всё встало на свои места. И объединение материала пошло как-то само собой.
— Есть планы продолжить в том же формате или вернётесь в малую прозу и стихи?
— Посмотрим… По ходу работы роман, естественно, серьёзно пополнился тем, чего изначально не было в рассказах: появились сквозные персонажи, развивающиеся во времени. Поэтому в «Контур человека» вошло не всё, что накоплено за девять лет. Это ждёт и, может быть, дождётся своего часа… Пока не знаю. Идёт процесс вызревания замысла.
— А над чем сейчас работаете в поэзии?
— Я вообще автор, никуда не спешащий (смеётся). Роман вот «зрел» девять лет. Года два уже как затеяла писать лирический цикл, герои которого переживают фантастически-романтическую историю. Хотя вообще о любви писать не люблю, мне ближе городская и философская лирика. Но здесь меня привлёк не столько сам любовный сюжет, сколько идея попробовать закодировать в слова музыку чувств. Поэты-песенники стих кладут на музыку, а я хочу создать музыку слов. Вот послушайте:
«…Туманной складкой белого кашне
ложится на прохладный стылый вечер
усталость,
светом золочёных дней
укутывая поднебесья плечи…»
Или другое — совсем иначе звучит:
«Деревья, разрезая тишину,
В безумье заходились в мерной качке,
Расшвыривая листья на ветру…»
Или вот:
«Ты смотришь
так спокойно,
так легко...
Во взлёте рук твоих — поэзия и нежность.
Оттенок кожи — словно молоко…
Ты — воздух,
ты — сентябрь, несущий свежесть...»
Кроме того, я продолжаю учиться. И это для меня сейчас главное. Впереди защита диссертации, и, пока я не закончу это важнейшее для меня на сегодняшний момент дело, о чём-то другом думать не могу. Учёба для меня не формальность, это бесконечное самосовершенствование. А иначе ты навсегда останешься автором всего лишь одного успеха…
— А какая у вас тема?
— Неожиданная. Я пишу об авторе так называемого второго-третьего плана, т.е. в какой-то мере изучаю историю литературы. Капитолина Назарьева была в конце XIX в. очень известной и буквально поголовно читаемой беллетристкой — тем, кого сегодня принято называть автором массовой литературы. Естественно, что время похоронило её многочисленные труды, в истории остались классики: Достоевский, Чехов, Лесков, Андреев — её мощнейшие современники. Но сам феномен массовой литературы зародился именно в то время, и мне интересно понять, каковы причины такого явления. Это и есть моя тема. К тому же жизнь моя пополнилась очень свежими впечатлениями (а мы помним, что я человек любознательный!), возможностью походить по рукописным отделам библиотек например. Я съездила в Институт русской литературы — Пушкинский Дом, где помимо изучения рукописей Назарьевой познакомилась с интереснейшими людьми! Знаете, я словно иду по следам человека, который жил за сто лет до меня, и, разбирая её «каракули», прямо воочию восстанавливаю её жизнь! Это ли не творчество?!
— От коллеги-филолога как-то услышала, что глубокое знание языка мешает в литературе: текст выглядит правильно, но не «дышит». «Контур человека» написан очень легко. Вы нашли способ «отключать» филолога или мой знакомый не прав?
— Все люди разные, и, мне кажется, всех одной меркой мерить невозможно. Потом, не стоит забывать: писать я начала задолго до того, как пошла учиться. К моменту поступления в Московский городской педагогический университет у меня сложился какой-то свой тон, слог — не рискну сказать «стиль». Так что приобретённые в университете знания мне только помогали.
— Поддержка знакомых — людей, которых Вы видите пусть не ежедневно, но часто, — для Вас важна?
— Конечно. Прежде всего поддержка моих родных, и особенно бабушки, которая послужила прототипом героини романа. Это и мои товарищи по цеху, например поэт Сергей Остров, чья критика написанного подчас была едка и язвительна, но тем самым позволяла мне сохранять некую творческую трезвость по отношению к материалу. Конечно же, Александра Николаенко, которая одной из первых оценила рукопись и стала автором иллюстраций к ней, — именно её усилиями рукопись попала в издательство. Большую поддержку мне оказала директор института, в котором я работаю, Галина Анатольевна Макеева и мой научный руководитель Ирина Анатольевна Беляева: благодаря их вере в меня и мои силы роман стал возможен. Вообще, за все эти годы, пока писалась книга, очень многие, знакомясь с её первоначальными вариантами, активно поощряли меня, уверяя, что из моих «почеркушек» однажды точно выйдет толк. Этим они вселяли в меня уверенность. И подчас я думаю, что, не окажись вокруг такого количества по-доброму относящихся ко мне друзей, возможно, не было бы и самого романа.
— Как изменилась творческая жизнь после публикации книги?
— Многие перестали здороваться (смеётся)… Ну а если серьёзно, то, в общем-то, никак. Я всё так же учусь и работаю, пишу диссертацию и стихи… Лишь изредка в этом плотном графике мне удаётся вырваться либо на творческую встречу с читателями или с коллегами, либо на презентацию чьей-нибудь новой книги. А так — всё по-прежнему.
— Как отнеслись к публикации коллеги на кафедре?
— Знаете, вот тут мне точно грех жаловаться. И в институте, где я учусь, и там, где я работаю, ничего, кроме поддержки, от своих педагогов и коллег я не видела. Мне даже устроили встречу с читателями — студентами нашего вуза, а также организовали первое интервью. Так что в родных стенах мне комфортно, и я очень благодарна своему университету, который принимает самое активное участие в моей творческой судьбе.
— Расскажите о первой встрече с читателями. Страшно было? Своё имя и название книги забывали? Чем запомнилась первая авторская встреча?
— Да, было очень страшно. Имя я, правда, помнила очень хорошо, тем более что главную героиню книги тоже зовут Маша — подсказка у меня была перед глазами (смеётся). Но страшно только первые несколько минут. Мне как-то повезло, наверное. Собравшиеся люди были очень расположены к моей книге, с большим удовольствием высказывали своё мнение и задавали вопросы, так что через совсем короткое время мне стало уже не до своих страхов. Атмосфера была очень тёплой, человечной, а сама встреча обернулась каким-то свободным, неформальным и очень содержательным обменом мнениями.
— Вашу героиню зовут Маша… Невольно напрашивается мысль, что повесть автобиографическая. Это так? Как появился роман «Контур человека: жизнь под столом»?
— При всём сходстве имени героини с моим следует понимать, что роман принципиально не автобиографичен и почти целиком плод вымысла. Поскольку и сама Маша, и Бабушка, и все герои романа — это собирательные образы, впитавшие в себя столько судеб, что даже страшно подумать. Имя же я оставила сознательно: Маша — традиционное имя русских сказок, это, можно сказать, плоть от плоти России. Той народившейся новой России, которая сменила советскую, символом её и стал образ Бабушки. Самим фактом своего рождения обязанная чуду Маша, как и в нашем фольклоре, завязывает совершенно особые отношения и с реальным миром, и с «потусторонним», ирреальным. На иконе, которая, условно говоря, даёт жизнь маленькой героине, изображена Дева Мария, культ которой важен для русской православной традиции, и это тоже важно: в какой-то мере моя маленькая героиня — это собирательный образ ребёнка, хранимого Богом. Ну, символ трудно «пересказывать»… Он сам себя множит в книге через огромное количество мотивов.
— Читала в одном из Ваших постов, что Литературный клуб Вы создавали несколько лет. Должна отметить, что создать популярный паблик в Сети, ориентированный на литературу, при этом не развлекательный, очень сложно. Читатель приходит в Интернет преимущественно за развлечением. А тут ему про Есенина и Толстого. Что стало Вашей «фишкой», которая привела читателей в паблик?
— Мало кто знает, что, до того как мне пришла идея создать Литературный клуб, я пробовала свои силы и в самом разнообразном развлекательном контенте. Знаете, чуть даже не открыла собственный магазин в Интернете (смеётся). И этот опыт мне чрезвычайно пригодился, когда я после долгих мытарств окончательно поняла, что мои стихи не будут публиковать в толстых журналах. Так мне пришла в голову идея создать Литературный клуб Марии Авериной, тогда, по сути, только свою творческую страничку. Именно там и начали публиковаться мои стихотворения и первые отрывочки-рассказики про Машу. И первая «волна» подписчиков пришла ко мне исключительно на моё собственное творчество. Но когда число читателей достигло 4 тыс., я поняла, что за своим читателем я… не успеваю. Не могу писать в день по одному хорошему стихотворению: подчас над стихами работаю годами. Но у сетей своё правило, и надо было искать, чем поддерживать интерес к клубу в моменты творческих пауз. Тогда-то я и начала публиковать произведения классиков, а сейчас, когда количество подписчиков превышает 20 тыс., у меня появилась возможность публиковать и современных авторов, разумеется бесплатно. Так начало складываться уникальное для Сети сообщество любителей литературы и мастеров пера: тех, кто любит поэзию, и тех, кто стремится творить. На сегодняшний день каждый участник может прислать в «предложенные новости» своё произведение, и оно будет опубликовано на стене сообщества, а любой желающий — выразить мнение относительно него в комментариях.
— Социальные сети имеют значение для популярности современного писателя, как считаете?
— В наше время, думаю, да. И не только для приобретения популярности. Например, именно в Сети я познакомилась с великолепным писателем, лауреатом «Русского Букера» и художником Александрой Николаенко, которая впоследствии стала иллюстратором моего романа и без которой он, возможно, не случился бы.
— Расскажите об этом подробнее.
— Мои рассказы в социальных сетях попались Саше на глаза, как она утверждает, совершенно случайно, и вскоре её голос присоединился к голосам тех, кто настаивал на публикации этих историй. Окончательным толчком к тому, чтобы я попыталась из отдельных историй сделать хотя бы повесть, стало то, что Саша внезапно прислала мне огромную пачку иллюстраций, которые она создала из любви к героине будущей книги, как она тогда сказала. Согласитесь, что, коль скоро уже были иллюстрации, просто сам Бог велел серьёзно озаботиться «слиянием» всех отдельных забавных историй в единое целое.
— Современную прозу читаете? Есть любимые авторы или книги?
— Практически не читаю сейчас ничего, кроме романов Капитолины Назарьевой — предмета моей диссертации. (К слову сказать, она была крайне плодовита: только романов за жизнь написала 50 штук!)
— Ваше самое большое литературное открытие 2019 г. — какое оно, в чём заключается?
— «Серотонин» Уэльбека. Меня и в самом деле потряс совершенно неожиданный вывод автора, к которому он свёл идею романа: о том, что приверженность иллюзии индивидуальных свобод напрочь разрушила наши жизни, причинив нам необыкновенные страдания. С этой точки зрения прочитанный и, казалось бы, уже понятый роман стал смотреться совершенно иначе. И такой переворот точки зрения оставил глубочайшее впечатление.
Автор: Евгения КРЕТОВА
Ведущая рубрики: Анастасия МОСКВИТИНА, руководитель редакции eksmo.ru
Рубрика: Литературная гостиная имени И. Сытина
Год: 2020
Месяц: Июль/Август
Теги: Мария Аверина
